(Философия Мартина Бубера)
К 20-летию со дня смерти философа
В июне этого года исполняется 20 лет со дня смерти еврейского философа Мартина Бубера, влияние которого на современную христианскую мысль оказалось намного больше, чем на иудаизм, для которого Бубер оставался вольнодумцем.
Мартин Бубер родился в 1878 году, учился в гимназии во Львове, затем изучал филологию и философию в университетах Вены и Берлина. С ранней молодости Бубер проявил себя как оригинальный религиозный мыслитель. Большинство его книг и статей были написаны по-немецки. В 38-ом году Бубер эмигрировал из Германии и поселился в Иерусалиме, став профессором социальной философии Еврейского университета. В 60-62 году Бубер был первым президентом Израильской академии наук. Умер он 13 июня 1965 года всемирно известным философом. Философию Бубера можно назвать диалогичной, и ее самым ярким выражением является книга „Я и Ты”. Согласно мысли Бубера, человеческое самосознание возникает из ОТНОШЕНИЯ. “Отношение – это фундаментальная позиция, способ взаимодействия человеческого „Я” с миром. Есть два фундаментальных отношения: Я – Ты и Я – ОНО. О том, что у истоков сознания стоит отношение свидетельствует язык первобытных народов и язык детей. Для детей характерно стремление делать все своим „Ты”, потребность вступить в отношение с окружающим миром. Так личность человека развивается через вступление в мир отношений. По Буберу, не существует ,,Я” самого по себе,. есть лишь „Я” двух словесных пар: „Я – Ты” к „Я – ОНО”. С человеком, которому я говорю „ты”, я вступаю отношение. Цель отношения – соприкосновение с „ты” в его неповторимости его личности. Личность, реальна. Кто находится в отношении, тот участвует в реальности.
Отношение „Я – ОНО” одностороннее,. в нем нет личности, в нем „он, она”,. становятся. Объектом. В мире ОНО господствует причинность, в мире ТЫ — свобода. Только тот, кто знает отношение и присутствие Ты, способен принимать решения. Тот, кто принимает решение, свободен.
Подобно Бердяеву Бубер приводит различие между личностью и. индивидуальностью.
„Я основного слова „Я – ОНО”, – пишет Бубер, – проявляет себя как индивидуальность. Я основного слова „Я – ТЫ” проявляет себя как личность. Индивидуальность выявляется, обособляясь от других индивидуальностей. Личность выявляет себя, вступая в отношение с другими личностями. Личность говорит: „Я сеть”; и – „Я такова”. Но только личность приобщена к реальности. Индивидуальность занята своим „МОЕ”: мой характер, моя раса, мой гений. Потому индивидуальность не принимает участие ни в какой реальности. Потому „Я” индивидуальности с ее высоким или низким эгоизмом, всегда дисгармонично. „Я” – личности, отражающей себя в отношении, всегда прекрасно, как прекрасно „Я” Сократа, „Я” нескончаемой беседы даже перед лицом смерти, как прекрасна и покоряюща Я – речь Иисуса, которую Бубер называет , „Я” абсолютного отношения, где человек свое „Ты” называет „Отцом” так, что сам он уже только сын и никто иной.
„Я” необходимо для любого отношения, поскольку отношение может осуществиться лишь, между „Я” и „Ты”, поэтому необходим не отказ от „Я” а отказ от того ложного инстинкта самоутверждения, который побуждает человека бежать от ненадежного опасного мира отношений, бежать к обладанию вещами. Потому единственным истинным путем становления личности есть любовь.
„Любовь,. – пишет Бубер в книге „Я и Ты”, – охватывает своим воздействием весь мир. Кто пребывает в ней и смотрит сквозь нее, для того люди освобождаются от своей суеты;. хорошие и дурные, мудрые и глупые, прекрасные и безобразные, один за. другим приобретают они реальность и становятся для него „Ты”; чудесным образом возникает исключительность – и он может действовать, может помогать, исцелять, воспитывать, возвышать, спасать. Любовь есть ответственность Я за Ты:
здесь есть то, что невозможно ни в каком чувстве – равенство всех любящих, от самого малого до величайшего, от человека, чья жизнь замыкается в жизни единственного любимого существа, до того, к всю жизнь пригвожден к кресту мира, у кого достало сил и отваги для непомерного – любить всех людей”
Продолжение линий частных отношений в вечном Ты, Ты – Бога. Каждое единичное „ты” – это прозрение вечного Ты – Бога. Как говорит Бубер, люди называли Бога, свое вечное „Ты” многими именами. Когда человек произносит слово „Бог” и действительно подразумевает „Ты” – какие бы заблуждения ни владели им – он обращается к истинному „Ты” своей жизни. Но и тот, кто воображает себя безбожником, если он всем своим преданным существом обращается к своей жизни, – обращается к Богу. Однако как найти Бога, где Бог? – спросим мы.
Не так, как ищут что-то, – отвечает Бубер. Отвести взгляд от мира – это не поможет прийти к Богу; вперить взгляд, в мир – тоже не поможет прийти к Нему: но кто видит мир в Боге, тот пребывает в Его присутствии, ибо не существует ничего, в чем Его нельзя было бы найти. Сколь безумен и безнадежен тот, – продолжает Бубер, – кто оставляет путь своей жизни, чтобы искать Бога; даже если он овладеет всей мудростью одиночества и всем могуществом самоконцентрации, ему не встретить Его. Но Бог открывается во встрече, в отношении, когда мы на каждом отрезке своего пути обращаемся к Нему с зовом: Ты. Ибо Бог есть Тот, Кого нельзя описать, но к Кому можно обратиться. На самом деле не существует никаких поисков Бога. Это не мы ищем Бога, это Бог ищет каждого из нас.
„То, что Бог тебе нужен больше всего на свете, – говорит Бубер, – ты в сердце своем знаешь всегда; но разве не знаешь ты, что и ты нужен Богу, в полноте Его вечности – ты? Как же существовал бы человек, если бы он не нужен был Богу, и как существовал бы ты? Ты нуждаешься в Боге, чтобы существовать, и Бог нуждается в тебе. Мир – не забава Бога, он – Его судьба. То, что существует человек, человеческая личность, ты и я – имеет Божественный смысл.
Двое великих слуг проходят сквозь все времена: молитва и жертва. Молящийся склоняется, трепеща, в безграничном смирении и знает, что он – непостижимым образом – воздействует на Бога, даже если ни чего не просит для себя. А приносящий жертву? Он знает, безрассудным и могущественным знанием, что давать Богу можно и должно; и это знает и тот, кто приносит в жертву Богу свою маленькую волю и встречает Его в усилии: „Да будет воля Твоя!”.
Что отличает жертву и молитву от всяческой магии? Магия хочет воздействовать, не вступая в отношение, и упражняет свое мастерство в пустоте;. молитва же и жертвоприношения являются „пред Лик”. Они произносят Ты и слышат ответ.
По мысли Бубера нельзя разделить свою жизнь на реальное отношение к Богу и нереальную „Я – ОНО” – связь с миром. Нельзя искренне молиться Богу и использовать мир. Кто знает мир как то, что подлежит использованию, тот и Бога не может „знать”, в кавычках, по-другому. Его молитва – это процедура самореабилитации и она обращена в пустоту. Он – не „атеист”, кто во мраке тоскливо взывает из своего окошка к Безымянному; он – безбожник. Вера Бога и отношение к вечному Ты требует истинного отношения „Я – Ты” в других сферах.
„Кто одержим идолами, которых он хочет получить, иметь и хранить, – пишет философ, – кто одержим жаждой обладания, тому нет иного пути к Богу, кроме обновления, которое означает изменение не только цели, но и способа движения. Одержимого исцеляют тем, что его пробуждают и воспитывают для объединения, а не тем, что его одержимость направляют на Бога. Когда человек остается в состоянии одержимости и вместо имени демона или какого-то демонически искаженного им существа станет называть имя Бога, – что это значит? Это значит, что отныне он кощунствует.
Кто любит женщину и вбирает ее жизнь в свою собственную, чтобы в ней она достигла своего воплощения, – тот в Ты ее очей увидит лучи вечного Ты. Но кто жаждет лишь „все нового обладания” – может ли он выдать свою страсть за призрак Вечного?
Кто служит своему народу, не отделяя своей судьбы от его судьбы, и стремится отдать себя ему, тот служит Богу. Но тот, для кого нация – идол, которому он хочет заставить служить всех, чтобы через национальное возвеличить самого себя, тот далек от Бога.
Своевольный человек не верит и не встречает. Он знает только лихорадочный мир там, снаружи, и свою лихорадочную жажду использовать его. Когда он говорит „Ты”, он подразумевает: „Ты, подлежащий моему употреблению”. Лишенный веры мозг своевольного человека не в состоянии вместить ничего, кроме неверия и своеволия, установления цели и измысливания средств. Без жертвы и без милости, без встречи и без Настоящего, уснащенный целями и средствами – таков его мир; никаким другим он не может быть; а это и есть злой рок”.
Бубер считает, что каждая большая культура зиждется на некотором первоначальном событии-встрече с Богом, на прозвучавшем некогда у ее истоков ответе, адресованном „Ты” Бога. Этот акт религиозной встречи, подкрепленный согласно направленными усилиями последующих поколений, и создает культуру. Только через этот акт религиозной встречи мир становится доступен для человека и человек может строить свое жилье для Бога и жилища для людей; может наполнить трепещущее время новыми гимнами и песнями и может придать форму самой общности людей. Отношение Я – Ты обеспечивает смысл бытия. В нем смысл гарантирован. В нем вопрос о смысле жизни больше не встает. И смысл, который открывается в нем, это не смысл некоего „потустороннего мира”, а смысл нашей жизни и нашего мира.
Вселенная становится домом для человека только тогда, когда у него есть священный очаг, у которого он совершает жертвоприношения, любовь существует дня него лишь тогда, когда существа становятся для него образами вечного, а общность с ними – откровением. Пока человек в собственной жизни находится в отношении с Ты, он свободен и способен творить. Если культура не имеет более своим центром живой, непрестанно обновляющийся процесс–отношение, она, застывая, превращается в мир „ОНО”. А мир „ОНО” – это мир необходимости, мир рока. Но религия, диалог с Богом открывает дверь свободы.
„Единственное, что может стать для человека злым роком, это вера в злой рок: она подавляет попытки поворота и обновления. Но мир не заперт. Кто всем существом, с возродившейся способностью к отношению войдет в него, тот познает свободу. А освободиться от веры в рабство – значит стать свободным”.
ПРАВОСЛАВНЫЙ АЛЬМАНАХ ПУТЬ
№ 5-6 ВЕСНА-ЛЕТО 1985 стр.10-11